2019

2019 – Вышла книга рассказов «Семена разноцветных астр» Александра Васильевича Зуева (2 февраля 1955, Барнаул), известного барнаульского поэта, попробовавшего свои силы в прозе.

«Семена разноцветных астр» – это сборник небольших рассказов, былей и этюдов-воспоминаний, по-зуевски щемяще лиричных, философски раздумчивых и слегка ироничных. Его рассказы – это экскурс в безвозвратное прошлое родного города, старого Барнаула, когда-то заводского и купеческого; легкая печаль об ушедших в иной мир близких по духу людях; повторное переживание испытанных когда-то эмоций. Личность автора, несомненно, накладывает свой отпечаток на произведения, вышедшие из-под его пера. Александр Зуев, по его собственному признанию, – несовременный человек, он оттуда – из милых его сердцу 50-х, 60-х и 70-х годов прошлого века, когда родной ему Барнаул был «более человечным». Об этом он и написал в своих зарисовках об исчезнувших магазинах и гостиницах, аптеках и библиотеках, купеческих и иных домах старого города.

И как поэтичны их образы, создаваемые Зуевым! С какой любовью он воскресил приметы, например, библиотеки, располагавшейся в двухэтажном бревенчатом доме на улице Интернациональной: «Козырек над парадным. Медная литая ручка на входной двери. Крутая лестница…» Не менее поэтичны и образы людей, живших и работавших в этих домах. За дымкою лет они превратились у автора в почти сказочных персонажей – добрых и мудрых фей или, наоборот, отталкивающе злых и недалеких бабок ёжек…

Несуетная проза Зуева вызывает у читателя целый сонм чувств, но прошлого не вернуть. Надо жить дальше и оставить в печатном слове то, что так ярко и живо в памяти. Ветшающий старый Барнаул, рано ушедшие собратья по перу… Наверное, миссия Зуева-поэта (а он и в прозе остался поэтом!) заключается в том, чтобы словом акварельно запечатлеть «кадры, отснятые в прошлые годы» его памятью.

Отрывок из этюда-воспоминания «С его голоса и запомнилось»:

«Теплая июньская ночь. Дамба Барнаулки. Огни… Мы с Борисом Капустиным задержались у Стаса Яненко на Загородной – праздновали его день рождения. Припозднились.

И после душного вечера – в ночь, в прохладу. К реке – освежиться. Еще до постройки дамбы, в 60-е, выезжали сюда на отдых с родителями – на дальний берег Барнаулки. Вода была чище, речка – шире.

Родни и друзей с тех пор убыло – не перечесть.

На старой фотографии мы все еще бредем к боровому берегу…

Чистый речной песок. Солнечные блики. Речка бурлит, разговаривает… Крутые песчаные обрывы шумят верхушками сосен. Корни вцепились в песок…

Но тех сосен, что зацепил чуткий детский хрусталик, уже нет. Как нет на свете Борьки, нет Стаса… А я еще разговариваю, спорю с ними о чем-то в ночную бессонную темень. Перелистываю их небольшие (изданные при жизни) книжки стихотворений. И, как мотыльки на свет свечи, слетаются обрывки разговоров…»