1960

1960 – Четверть века исполнилось со времени издания романа «Великое кочевье» Афанасия Лазаревича Коптелова (24 октября [6 ноября] 1903, дер. Шатуново Барнаульского уезда Томской губернии, ныне дер. Шатуново Залесовского района – 30 октября 1990, Москва). В своей автобиографии писатель заметил: «На добрую половину моей творческой жизни Алтай дал мне темы и события, вдохновение в работе». «Великое кочевье» (1935) – роман о горных алтайцах, народности, возрожденной Советской властью и приобщенной к социалистическому строительству.

Сергей Сартаков в послесловии, написанном к изданию романа Коптелова 1964 года:

«Горный Алтай. В дореволюционную пору, пожалуй, одна из наиболее глухих окраин, населенных малыми народностями. Люди живут во власти невежества и суеверий, в железных тисках родовых отношений, построенных на культе байства и шаманства, говорят на родном языке, а собственной письменности не имеют. К тому же алтайцы – традиционные скотоводы-одиночки, кочевники.

Нелегким и непростым был путь беднейшего крестьянства развитых земледельческих областей к коллективному образу жизни. Еще более сложным и трудным он оказался для разобщенных между собой, безропотных тружеников алтайской тайги. Ведь колхоз для алтайцев не только производственное объединение нескольких семей – это прежде всего отказ от извечного скитания по тайге, переход на непривычную для них оседлость, коренная ломка древних родовых отношений, уничтожение шаманства, принятие новых форм труда, нового быта…

Коптелов превосходно показывает… И сложности жизни. И тупики, из которых, казалось бы, нет вовсе выхода. И упрямые поиски новых путей. И горечи неудач. И радостные победы… Коптелов всегда отлично знает то, о чем он пишет. И знает не понаслышке, не из литературных источников – знает из личного опыта, из личных наблюдений, живых разговоров и встреч… Подолгу гостил в аилах алтайцев, деля с ними кров и пищу, перекочевывал вместе с одного стойбища на другое. Писал очерки, собирал фольклор, литературно обрабатывал народные сказки…

…«Великое кочевье» – слепок подлинной жизни, вошедшей органично и глубоко во внутреннее «я» писателя. В этом романе по отношению к любому персонажу он начисто отвергает позиции нейтралитета…

На первый взгляд, пожалуй, может показаться, что смещены пропорции добра и зла. Что на полюсе ненависти у Коптелова находятся только бай Сапог Тадыков, шаман Шатый и гаденький подкулачник Утишка Бакчибаев, а на полюсе любви – все остальные многочисленные герои романа. Но дело тут не в школьной арифметике, не в численных пропорциях, а в чистоте и силе чувства, с которым А. Коптелов нападает на все подлое и мерзкое, что встречается в жизни».

Отрывок из романа:

«Командир части особого назначения Федор Семенович Копосов с газетой в руках сидел на широкой лавке у стены. Несмотря на усталость, его задубевшее от горного ветра лицо с желтыми, слегка подстриженными усами выражало несгибаемую силу и энергию. Гимнастерка у него была застегнута малиновыми нашивными петлями и подпоясана широким ремнем, оттянутым на боку деревянной кобурой маузера. Услышав фамилию Токушева, Копосов отложил газету, встал и участливо пожал руку Борлая.

– Хороший был у вас брат! – сказал он и подтвердил кивком. – Смелый, как сокол, верный, как правда!

Командир отошел к столу, открыл свою полевую сумку и бережно достал маленькую красную книжечку.

Узнав книжечку, Борлай с протянутой рукой подошел к Копосову, но, всмотревшись, вздрогнул                         и остановился: в нижнем углу книжечки возле самого корешка виднелось круглое отверстие, и от него растеклось бурое пятно запекшейся крови.

– Отдай мне! – Борлай снова протянул руку.

– Нельзя, – твердо сказал Копосов.

– Отдай! – повторил свою просьбу Токушев. – Я встану на место брата… Дай винтовку Адара.

– Война, дорогой мой, кончилась. – Копосов положил руку на плечо Борлаю. – Через два-три дня мы все пойдем по домам, займемся другими делами… – Он взглянул на красную книжечку. – А партбилет твоего брата поедет в Москву, к самому товарищу Ленину. И как частица сердца Адара сохранится       в веках. При коммунизме люди взглянут на этот партийный билет и скажут: “За счастье народа пролил кровь наш далекий брат!” Вот так, дорогой мой.

Борлай не однажды слышал от Адара это чудесное слово – “коммунизм” и догадывался о существе его. Думалось: “Надежный кремень дает маленькую искру, от которой разгорается большой огонь.             А это слово даст искру новой, еще неизвестной жизни: люди будут сильными, как богатыри, дружными, как братья, веселыми, как птицы весной, и чистыми, как цветы в солнечное утро”. “Держитесь за новую власть, – говорил ему Адар. – За баями да зайсанами, жадными до богатства, смотрите лучше. Они будут рыскать, как волки… Не давайте им ходу…” Сейчас все это мелькнуло     в голове и исчезло, вытесненное по-новому открывшимся обликом брата. Красная книжка Адара пойдет к Ленину, значит, брат был, как богатырь, верен большому делу!

Когда Борлай вернулся домой, в его аил собрались все родственники, сели вокруг очага. От горькой вести вскрикнули и залились слезами. Чаных, рыдая, уткнулась лицом в золу.

Борлай вздохнул:

– О богатырях не плачут.

Он вышел из юрты, заседлал Пегуху и поехал от стойбища к стойбищу. Всюду он повторял слова брата: “Держитесь за новую власть”».