2011

2011 – Опубликован исторический роман «Бородино» Сергея Александровича Теплякова (21 сентября 1966, Новоалтайск), известного алтайского журналиста и писателя.

Дмитрий Марьин о романе «Бородино»: «С. Тепляков писал свой роман в начале XXI века. [Оригинальность этого романа в том], что в нем нет главного героя. Да, есть герои, с которыми читатель неоднократно встречается по ходу романа: пруссаки на службе французов Гордон и Брандт (с их диалога начинается роман, они же появляются вновь в последней, 18-й, главе произведения), Наполеон, Кутузов, братья Муравьёвы, Барклай-де-Толли и т. д. Но не через их сознание ведет читателя авторский замысел. Никто из них не избран автором, никто не претендует на роль единственного истолкователя обстоятельств и хода битвы. Не их мысли и чувства скрепляют эпизоды романа в единое произведение. При такой композиции главным героем стала сама Бородинская битва. Автор, будто находясь на соседнем холме, рассматривает бой в подзорную трубу, последовательно фокусируя ее на разных эпизодах боя и вычленяя здесь главных участников. Но направление движения трубы определяется самим Бородинским сражением, только оно диктует автору ход и ритм повествования.

Вот начало сражения – бой за Шевардинский редут. И взгляд автора, и наш направлен на генерала Горчакова, чьи части обороняли укрепление. Здесь и взгляд на противника: молодой лейтенант Гарден из французского 57-го полка штурмует укрепление. Бой был недолгим, поэтому и только две главы (а главы в романе невелики) уделяет ему автор. А вот кульминация сражения: бой за батарею Раевского. Автор фокусирует свое внимание то на самом генерале Раевском, то на предчувствовавшем собственную смерть Кутайсове, то на Вольдемаре Левенштерне (и здесь житель Алтайского края не мог не упомянуть славную атаку Томского полка, в котором служили и наши земляки), то на французском генерале Бонами и т. д. Обстоятельства боя вытягивают из людской массы русских и французов живые лица и голоса реальных участников сражения. Автор как будто ведет репортаж с поля боя, переходя с микрофоном и камерой с одного участка сражения к другому.

… У С. Теплякова почти все персонажи – реальные участники Бородинского сражения. При создании эффекта присутствия, реальности происходящего, кроме обычного для современных массовой литературы и кино натурализма, автор сделал ставку на мемуары очевидцев битвы. Отсюда живые подробности, мелкие, казалось бы, детали, но создающие эффект “3-D реконструкции истории”… Вот Левенштерн, встретив бегущих защитников батареи Раевского, ведет в контратаку батальон Томского пехотного полка, командир которого – “кругленький толстенький офицер” – все время вытирает раскрасневшееся лицо платком. Совсем негероическая, даже натуралистическая деталь. Но в горячке боя взгляд и память Левенштерна зафиксировали именно эти черты офицера, имени которого он так и не узнал, хотя и разыскивал его после сражения. Так и сохранилось для истории только упоминание о комплекции и красном лице неизвестного героя. Но ведь верная,  удивительно реалистичная деталь! Так в минуту опасности, напряжения чувств и наше восприятие выхватывает лишь отдельные, внешние признаки объекта, и, казалось бы, то, что в первую очередь делается в обычной ситуации, в критической напрочь забывается. Данный прием, безусловно, иллюстрирует прекрасную эрудированность автора в вопросах, связанных с Бородинским боем, отличное знание мемуарных источников. Однако и у этой медали есть обратная сторона: в романе почти не слышны голоса простых солдат, по вполне понятным причинам не оставивших воспоминаний о Бородине. Почти все они (кроме фельдфебеля Золотова, приведшего к Кутузову “короля” ‒ генерала Бонами да бомбардира Козлова, сопровождавшего в лазарет юнкера Норова) лишены имен, их роль в бою второстепенна…

Итак, удался ли начинающему писателю Сергею Теплякову исторический роман? Думаю, что удался, и мы можем поздравить автора с ярким дебютом. Литература Алтая обладает достаточно сильной традицией в историческом жанре. Хочется, чтобы Сергей Тепляков продолжил и развил этот жанр вслед за П. Бородкиным, Ю. Козловым, В. Гришаевым…»

Отрывок из романа:

«Лошадь Левенштерна летела стрелой. «Что бы там могло было быть?» – думал Левенштерн, и вдруг увидел то, чего и в мыслях не допускал – навстречу ему в полном беспорядке бежали русские солдаты. “Да неужели прорвался француз?!” – скорее удивленно, чем со страхом, подумал Левенштерн и поймал с лошади одного из солдат за воротник:

– Чего бежишь?

– Французы! Французы! Уйма! Всей армией валят! – кричал солдат.

Левенштерн бросил его и поехал вперед. Солдаты бежали от кургана (это были те самые батальоны, которые бросились бежать при виде полка Бонами). Левенштерн искал глазами барабанщика или трубача, надеясь с их помощью остановить хоть сколько-нибудь людей. И тут, не веря глазам, он увидел стоящий колонной пехотный батальон! “Есть Бог на свете!” – подумал Левенштерн, подлетая к колонне. Кругленький толстенький офицер выкатился ему навстречу.

– Чего ж вы стоите?! – проговорил Левенштерн. – Именем главнокомандующего приказываю – вперед! Вперед!

Батальонный командир последние несколько минут ни на что не мог решиться. Батальон его только чудом удерживал строй среди моря бегущих и вот-вот мог сам пуститься наутек. Но тут вдруг, от слов Левенштерна, всё стало просто и ясно: вперед. И пусть там и правда вся французская армия – вперед!

– Ну что, ребята, дадим французу попробовать русского штыка?! – закричал толстенький офицер высоким голосом. Солдаты молчали, но Левенштерн вдруг почувствовал, что настроение этой массы людей, вот только что готовых бежать, переменилось мгновенно – они наливались яростью  и свирепели.

– Прикажите вашим людям, чтобы не кричали “ура!” – сказал Левенштерн. – Только на самом верху, на самом верху! А то дыхания не хватит.

– Ребята, вперед! За мной! – прокричал Левенштерн, вынимая саблю и пришпоривая свою лошадь. Батальон пошел вверх по крутому склону кургана. Толстенький офицер шел пешком, вытирая круглое красное лицо платком. Левенштерн написал потом о нем в своих воспоминаниях: “В нем был священный огонь”, но имени его так никогда и не узнал – не нашел его после боя.

Они поднимались по склону холма. Левенштерн увидел разрушенный палисад, служивший, видимо, тыльной стенкой редута. Внутри, на площадке, ходили французы, еще, похоже, не пришедшие в себя от своей удачи.

– Ура! Ура! – прокричал Левенштерн. – В штыки!

– Ура! – взревели солдаты и бросились сквозь проломы палисада внутрь.

Левенштерн бросил своего коня на группу французов. Конь растолкал их грудью, Левенштерн пластал саблей то в одну, то в другую стороны. Один из французов, в черном мундире, расшитом золотом, вскинул было пистолет, но Левенштерн успел рубануть француза саблей по лицу, и тот закричал, зажимая хлынувшую, будто вино, кровь. Оглядываясь, Левенштерн вдруг понял, что французов-то не так уж и много. “Да мы победим!” – подумал Левенштерн, до этого всем нутром подготовившийся       к смерти».